13 августа — 220 лет со дня рождения русского писателя мыслителя эпохи романтизма Владимира Одоевского (1804-1869).

«Городок в табакерке» Владимира Одоевского — одна из самых известных русских сказок. По ней учатся чтению, её проходят в школе, на её сюжет снимают мультфильмы, ставят спектакли, записывают аудиосказки. А мы расскажем историю автора «Городка…» — он был другом Пушкина и Грибоедова, русским Фаустом с удивительной судьбой.
Князь Владимир Фёдорович Одоевский, один из видных интеллектуалов эпохи, современник Пушкина, был государственным чиновником, сенатором, директором Румянцевского музея, писателем, механиком-изобретателем, химиком, композитором и музыкальным просветителем, увлекался физикой и математикой, философией и акустикой.
Это ещё не всё! Одоевский писал научно-фантастические повести, основал Московскую консерваторию, несколько благотворительных обществ и просветительских серий, издавал журналы, дружил с писателями и поэтами — и просто был очень хорошим человеком.
Князь Вольдемар (именно так его звали в детстве) всю жизнь переживал, что остался бездетным: детей он любил, занимался педагогикой и написал несколько занимательных сказок. Сборник, выпущенный как сказки Иринея Гомозейки (в нём часто видят булычёвского Громозеку) быстро стал популярен. Но обо всем по порядку.
Князь Владимир Фёдорович Одоевский был аристократ из аристократов: его старинный род вёл происхождение от Рюрика. На картине, где князь Михаил Черниговский, рискуя жизнью, отказывается в Орде поклониться монгольским идолам, изображён как раз предок Одоевских, самых именитых дворян империи.
Родовитость, впрочем, не обещает простого человеческого счастья. И даже богатства. Маленький князь Вольдемар рос сиротой. Он родился в 1804 году в семье небогатого князя Фёдора Одоевского, служившего директором Московского ассигнационного банка, и его жены (из мещан, не из крепостных крестьян, как опрометчиво сообщают некоторые источники) Екатерины Филипповой — довольно образованной барышни, которая интересовалась словесностью и музыкой. Когда мальчику было четыре, отец его умер; мать быстро вышла замуж за человека весьма неприятного, а сын был отправлен на воспитание к родственникам с материнской стороны, которые стремились лишить ребенка наследства.
Так маленький князь Вольдемар оказался воспитанником сначала в семье своего деда, а потом — тётки. Это было старое московское дворянство: с особым бытом, Святками, балами, танцами, Масленицей и маскарадами, — мир, который мы помним по детству Наташи Ростовой в «Войне и мире» (Лев Толстой, кстати, был в родстве с Одоевским).

Учился мальчик в Благородном пансионе при Московском университете. В пансионе учились Пётр Вяземский и Пётр Чаадаев, Никита Муравьёв и Николай Тургенев.
Одоевский учился превосходно и с удовольствием изучал анатомию, физиологию, физику, химию, технику, французский, немецкий, итальянский, английский, испанский, церковнославянский, древнегреческий и латынь. Юноша прекрасно играл на пианино, особенно ценил и любил Баха.
В те годы директором пансиона был Антон Антонович Прокопович-Антонский, человек гуманный, склонный к мистицизму. Автор книги «О воспитании», он считал, что нравственное воспитание молодого поколения важнее образования. Из преподавателей пансиона выделялся профессор Михаил Павлов, страстный шеллингианец: он учился в Германии и читал ученикам лекции о природе, естественных науках и философии. Яркий оратор производил сильнейшее впечатление: с его лекций началось многолетнее увлечение Одоевского немецкой философией.
Выпускную речь блестяще успевавший по всем предметам выпускник 1822 года «тоненький и стройный» князь Владимир Одоевский посвятил философии и её влиянию на облагораживание умов и нравов. Выступление было ярким и многим запомнилось, его пересказывает в воспоминаниях историк Михаил Погодин, тоже учившийся в пансионе.
Кстати, прекрасная устная и письменная речь выпускников объяснялась тем, что по предложению директора пансиона заседания Общества любителей российской словесности проходили с участием старших воспитанников — чтобы пробудить у них интерес к литературным занятиям.
И он у них пробудился: в письмах своему лучшему другу двоюродному брату Александру Одоевскому, поэту и будущему декабристу (это он напишет «Из искры возгорится пламя»), князь Вольдемар тоже шлёт стихи — и признается в планах издавать журнал.
Окончив пансион с отличием, Владимир поступает на службу в Коллегию иностранных дел, вернее в её архив; там служат Одоевский, Дмитрий Веневитинов, Иван Киреевский. Да-да, это знаменитые пушкинские «архивные юноши» — любители стихов и философии Канта, Фихте, Шеллинга, увлеченные метафизикой и туманным общественным благом.
Одоевский начинает публиковать стихи и небольшие повести в журналах (одна из них принесла ему внимание и дружбу Александра Грибоедова). И примерно в то же время организует философское «Общество любомудров» — оно просуществует два года и самораспустится в 1825 году, после восстания декабристов: тайные, да и любые другие общества в те времена преследовались. Именно поэтому Владимир Одоевский, председатель, соберет любомудров и сожжёт при них весь архив в камине.
Опасаться Одоевскому, пожалуй, стоило: он дружил с декабристами — своим двоюродным братом Александром и с Вильгельмом Кюхельбекером, они вместе в 1824–1825 годах издавали альманах «Мнемозина». Воззрения и планы декабристов князь, правда, не разделял. Следствие, под которое он попал в связи с их делом, не сочло его «достаточно виновным» для ссылки или иного наказания. Жизнь потекла дальше.
В 1826 году князь женится на своей дальней родственнице Ольге Ланской (она на семь лет старше) и переводится в Санкт-Петербург. Долг и необходимость (нравственная и материальная) служить делают из Одоевского конца 1820-х — начала 1830-х годов идеального госчиновника.
Он предельно добросовестно исполняет служебные обязанности, постоянно учится новому и приносит пользу в любом деле, к которому приставлен (цензура, Комиссия мер и весов, судебное и уголовное делопроизводство, устройство водопровода, пожарной части, кухонь и даже изготовление сомовьего клея). А ещё он пишет: роман «Русские ночи», мистические повести для взрослых «Сильфида», «Косморама» и, наконец, детские сказки.
В 1834 году выходит «Городок в табакерке» и быстро становится популярным. Сюжет сказки похож на истории Гофмана — и в то же время не похож ни на что. Мальчик Миша заинтересован старинной музыкальной шкатулкой, как это так выходит, что она играет музыку и не сбивается?
Отлично, сейчас мы всё устроим: Миша засыпает и просыпается маленьким, — теперь он сможет проникнуть внутрь шкатулки, как через 30 лет Алиса попадёт в волшебный садик через маленькую дверцу.
Внутри, конечно, всё живое: там есть мальчики-колокольчики и дядьки-молоточки, валик с крючками и пружина. Миша разобрался, как связаны механика и музыка: он провёл собственное расследование, всё в духе эпохи, и попробовал изучить происходящее сам.
Сказка всем понравилась. Белинский сравнивал её с Гофманом, критика хвалила, а дети читали — и продолжают вот уже почти 200 лет. «Городок» и сегодня одна из самых популярных русских сказок.
Другой хит Одоевского, «Мороз Иванович», совсем на «Городок» не похож — он напоминает «Госпожу Метелицу» братьев Гримм, но на русский лад: там действуют всё те же архетипичные Розочка и Беляночка, только их зовут Рукодельница и Ленивица.

В цикле «Пёстрые сказки», тоже опубликованном в 1830-е, появляется рассказчик — учёный Ириней Модестович Гомозейка (к нему будут возводить этимологию нелепого Громозеки Кира Булычёва). Сказки и повести для детей дедушки Иринея имеют успех, и Одоевского увлекает идея просвещения. Он начинает издавать альманах «Сельское чтение», в 1843–1848 сам напишет для него множество научно-популярных статей.
Перу Одоевского принадлежит и один из первых научно-фантастических русских текстов — «4338-й год. Петербургские письма». Да, это эпистолярный роман из жизни 44-го века, написанный от лица китайского студента, путешествующего по России. Мир замер, к Земле летит комета, и человечество кораблями собирается сбить её с курса. В тексте есть тоннели для транспорта (как в проектах Илона Маска), интернет, флаеры и самолёты. Климат в России изменён и улучшен: вулканы подают зимой тёплый воздух на улицы, противостояние Петербурга и Москвы снято объединением в единый мегаполис, — в общем, много всего увлекательного, одушевлённого верой в прогресс и науку.
А ещё Одоевский помогал Пушкину редактировать и издавать «Современник». Если вам знакомо горестное выражение «Солнце русской поэзии закатилось» из некролога Пушкину, то написал его тоже Владимир Фёдорович Одоевский.
В 1840-е Одоевский перестаёт заниматься литературой: отныне его стезя — просвещение, благотворительность, музыка.
Своих детей, к сожалению, у Одоевских не было, но педагогика его очень влекла: он написал несколько учебников для школьников и пособий для учителей. Движимый стремлением помогать людям, он стал одним из учредителей Общества посещения бедных просителей. Принципы филантропической деятельности общества используются и сегодня: проверка обращений, отсев мошенников, организационная, а не материальная помощь. Одоевский был знаменит и отсутствием снобизма, он не кичился своей родовитостью, а был совершенно, подлинно демократичен. Ненавидел крепостное право, а реформы 1861 года и день отмены крепостного права отмечал как личный праздник.
Салон Одоевских был знаменит. У них бывали и литераторы, и философы, и учёные, и аристократы; там вели беседы, читали лекции, пьесы, музицировали. Одоевский был страстным кулинаром и угощал гостей порой весьма необычными блюдами. Его лекции о кулинарном искусстве доктора Пуфа тоже были довольно известны.
На посту заместителя директора Публичной библиотеки он многое сделал для библиотечного дела; как директор Румянцевского музея — для музейного. Он признан, награждён разнообразными орденами: в 1858 году он уже тайный советник, в 1861-м — сенатор.
С Одоевского началось русское музыковедение, он был горячим пропагандистом древнерусской музыки. После переезда в Москву из Петербурга он устраивал просветительские музыкальные беседы для небольшого кружка близких знакомых.
С кончиной Владимира Одоевского его род прервался, наследников у него не было. А вот «Городок в табакерке» иллюстрируют, слушают и читают до сих пор.